Олеся Семенова

 

«Прекрасен фасад Политехнического музея…»

 

В этом году отметили 150 лет Великой реформы, имевшей огромное значение для будущности России на пути от аграрной к промышленно-индустриальной державе. Отмена крепостного права, либеральные преобразования второй половины XIX века сочетались в России с общим подъемом национального самосознания. «Начало <18>60-х годов было эпохой либеральных реформ, — писал философ Н.А.Бердяев. — Было несколько лет большей гармонии, относительной примиренности левой интеллигенции с властью и желание участвовать в осуществлении реформ, идущих сверху»¹.

Для дальнейшего развития страны требовалось использовать на деле научные знания, вооружить ими сотни и тысячи людей, многие из которых едва перешагнули порог грамотности. В 1863 году при Московском университете было учреждено Общество любителей естествознания², наиболее представительное научное объединение того времени, члены которого «изыскивали все средства, могущие влиять полезным образом на массы и направлять их к сочувствию и пониманию тех целей, которые преследуются обществом»³. Вот именно они в 1868 году и выступили с инициативой создания в Москве доступного просветительского музея по всем отраслям знаний.

Первым этапом в решении этой сложной задачи стала организация в Москве Политехнической выставки⁴, которая должна была положить начало формированию коллекций будущего музея. Труды, предпринятые учеными по подготовке устройства музея, получили поддержку со стороны практически всех общественных кругов страны, в том числе царской фамилии, правительства, промышленников, купечества: «1-го мая в особом собрании гг. министров и приглашенных лиц обсуждался вопрос о необходимости устройства Музеума промышленности в смысле образовательном для народа», — сообщала газета⁵.

Открытие Политехнической выставки состоялось 30 мая 1872 года в самом центре Москвы. «…В Кремле и около него, под умолкнувшими бойницами древней защиты, выставились произведения труда», — так сообщалось в Программе Морского отдела выставки (СПб., 1872). На самом же деле выставка заняла Манеж, три Александровских сада и набережную Москва-реки вдоль Кремля до Москворецкого моста, на общей площади около 20 гектаров. 24 тематических отдела разместились в более чем восьми десятках павильонов. В экспозиции приняли участие 10 тысяч отечественных и две тысячи зарубежных экспонентов. 25 железных дорог России и девять пароходств ввели скидки — вплоть до стопроцентных — на провоз экспонатов и депутатов, командированных на выставку из разных мест России. За время работы ее посетили 750 тысяч человек, что превышало все население Москвы, составлявшее тогда 620 тысяч. Причем 100 тысяч посетителей — рабочие и учащиеся — воспользовались правом бесплатного прохода на выставку.

Церемония открытия выставки была обставлена с наибольшей торжественностью. Так, на Троицком мосту перед Кремлем была исполнена кантата «В память двухсотой годовщины Петра Великого»⁶, специально написанная П.И.Чайковским на стихи Я.П.Полонского к открытию выставки. Хором и оркестром Большого театра дирижировал К.Ю.Давидов⁷, а солировал артист театра А.М.Додонов⁸.

Политехническая выставка имела огромный успех и стала действительно всероссийским и международным событием. Важным результатом ее проведения оказалось и то, что после закрытия экспозиции специально отобранные экспонаты легли в основу Музея прикладных знаний, который позже стал известен как Политехнический.

Впервые музей открыл свои двери для посетителей 12 декабря 1872 года во временном здании на Пречистенке, в доме Степанова⁹. Включал музей довольно своеобразный на нынешний взгляд набор отделов: технический, прикладной физики, прикладной зоологии, сельскохозяйственный, архитектурный, учебный, торгового мореходства, туркестанский, почтовой техники.

«Среди всех наиболее действенных средств, назначенных для народного образования, самое видное место после школ занимают различного рода хорошо организованные публичные музеи», — отмечал в своей речи по поводу открытия музея директор Императорского технического училища Виктор Карлович Делла-Вос¹⁰. А известный русский геолог, первый профессор геологии и минералогии Московского университета, Григорий Ефимович Щуровский, один из основателей и первый президент ИОЛЕАиЭ, в связи с этим же событием говорил: «Во всех образованных государствах существование публичных музеев считается делом настолько важным, что эти государства жертвуют для них значительные материальные средства и смотрят на эти учреждения как на драгоценные хранилища наглядных результатов прошедшей и современной деятельности ума человеческого, которые, следовательно, должны заключать в себе в значительной степени образовательную силу. Не подлежит сомнению, что такого рода учреждения действуют весьма благодетельно и на возвышение нравственных его качеств, так как эти последние находятся в тесной связи с умственной культурой человека»¹¹.

Строительство известного сегодня музейного дома на Лубянской площади началось в 1875 году и продлилось 33 года, вплоть до 1908-го. Это был первый и уникальный опыт проектирования и строительства в России здания специального музейного назначения. Подобных в России сохранилось немного: Этнографический отдел Русского музея в Петербурге, Минусинский и Красноярский музеи в Сибири, Саратовский художественный в Поволжье, Исторический и Политехнический — в Москве.

Музейное здание — не просто «внешний футляр учреждения»¹², это его лицо, которое отражает индивидуальные особенности, отличает от многих других подобных учреждений; с него начинается контакт посетителя с музеем, оно само по себе является важнейшим экспонатом, особенно в таком музее, как Политехнический.

«Прекрасен фасад Политехнического музея в Москве… Это пышно, красиво, дворцом смотрит и не лишено оригинальности…»¹³ — так отозвался в конце XIX века о здании Политехнического музея выдающийся художественный критик В.В.Стасов.

Здание Политехнического принадлежит к числу заметных построек в самом центре Москвы, является памятником архитектуры, упоминается во многих архитектурных словарях, справочниках, монографиях, в том числе в связи с именами зодчих, которые принимали участие в его проектировании или строительстве.

Еще до открытия Политехнической выставки Комитет ИОЛЕАиЭ рассматривал некоторые варианты размещения будущего музея: на месте дома бывшего Горного управления на Воздвиженке¹⁴, на университетском дворе напротив Манежа, на Театральной площади.

Решение вопроса ускорилось, когда он был передан на обсуждение в Московскую Думу. По мнению думской комиссии, «местность, предназначаемая для такого учреждения, как музей, должна соответствовать двум условиям: во-первых, она не должна быть удалена от центра города для удобства посещения его публикой, и во-вторых, она должна быть достаточно обширна для возможности расширения музея в будущем…»¹⁵ В качестве такой местности предлагалась Лубянская площадь, «имеющая значительное протяжение и близкая к центральным частям города»¹⁶.

8 февраля 1872 года было принято решение о безвозмездной уступке на Лубянской площади территории, необходимой для постройки здания. Также решено было ассигновать из государственного казначейства от 400 до 500 тыс. рублей для будущего музея.

Первоначально привлекательной казалась мысль о монументальном, многоэтажном здании, которое могло бы постоянно расти и увеличиваться, а по архитектуре и стилю служило бы украшением столицы, памятником веку. Затем, основываясь на предложении президента ИОЛЕАиЭ профессора А.П.Богданова¹⁷, решено было разделить музейный фонд на две части, причем для естественно-исторической его части устроить павильоны в первом Александровском саду¹⁸. Комитету по устройству музею удалось получить территорию в Александровских садах в свое распоряжение, были составлены проекты зданий для зоологического, сельскохозяйственного и других «естественных» отделов музея, но нехватка средств не позволила осуществить эти планы. В 1897 году музей возвратил территорию в Александровском саду Дворцовому ведомству.

10 июня 1874 года Московская городская дума передала Комитету 2504 квадратных сажени земли¹⁹ вдоль каменной стены Китай-города, между Лубянской площадью и Ильинскими воротами. Таким образом решился вопрос относительно места для будущего здания музея.

Архитектору Н.А.Шохину²⁰, члену Комитета по устройству музея, поручили на основе требований руководителей отделов составить план будущего здания с залами для коллекций, аудиториями, лабораториями, торговыми помещениями в нижнем и подвальном этажах. Кроме того, Комитет обратился к иностранным архитекторам с просьбой изложить свои соображения и составить эскизные проекты музея. Предложения были отправлены: Э.Трелу²¹, директору архитектурной специальной школы в Париже, строителю павильонов Парижской всемирной выставки 1867 года, и архитектору Г.Ферстлю²², строителю художественно-промышленного музея в Вене²³.

Для рассмотрения и сравнительного обсуждения представленных Комитету эскизных проектов составили Комиссию экспертов из известных архитекторов: И.С.Каминского, П.П.Зыкова, В.Н.Карнеева, П.С.Кампиони, В.И.Соколова, А.Е.Вебера, А.Л.Обера, С.В.Дмитриева, А.П.Попова.

В декабре 1874 года Комиссия окончательно рассмотрела подготовленный Н.А.Шохиным план здания на Лубянской площади, внеся в него некоторые поправки и дополнения. Комиссия предложила обратиться к представителям Московского и С.-Петербургского архитектурных обществ, к членам комиссии, а также ко всем желающим архитекторам с предложением до 15 февраля 1875 года составить проект фасада к выработанному Шохиным плану здания. Такое решение было характерным для архитектурного мышления того времени: и декоративный слой должен был накладываться на коробку, придавая постройке тот или иной стиль²⁴.

В январе — феврале 1875 года состоялись два заседания Комиссии экспертов, на которых обсуждались конкурсные проекты музейных фасадов под девизами: «Глобус», «Якорь», «С маху», «Не богато ли?». Наиболее удовлетворительным, хотя и с замечаниями, Комиссия посчитала эскиз с девизом «Не богато ли?»²⁵. При вскрытии конверта выяснилось имя автора — петербургского архитектора И.С.Китнера²⁶. Комитет музея решил заключить с ним соглашение, причем просил его внести необходимые изменения и разработать детальные чертежи.

На заседании Комитета музея 11 марта 1875 года чертежи и эскизы проектов здания были представлены его почетному председателю, великому князю Константину Николаевичу. Одобрив в целом художественные достоинства проекта И.С.Китнера, великий князь выразил сожаление, что лучшим был избран проект во французском стиле. По мнению высочайшего покровителя, более соответствующим для такого здания, особенно расположенного в Москве, был бы фасад, выполненный в русском стиле. Секретарь Комитета Н.К.Зенгер возразил, что Политехнический музей — музей особого профиля, посвященный современным знаниям, поэтому Комитет не ставил архитекторам условием составление проектов в том или ином историческом направлении. На что было сказано: если бы такая задача ставилась, можно было бы ожидать более удачных проектов. Константин Николаевич указал также и на архитектора И.А.Монигетти²⁷, как на хорошо знакомого с русским стилем и могущего принять на себя исполнение такого заказа²⁸.

Чтобы выполнить высочайшие пожелания, Комитет вновь обратился к четырем архитекторам — Китнеру, Чичагову, Кампиони и Монигетти — с просьбой составить проект в русском стиле, в срок до 10 апреля 1875 года²⁹ за месяц (!). Одобрен был проект Монигетти³⁰. Ему поручили исполнение детальных чертежей и шаблонов как для фасада, так и для внутренней отделки. Одновременно были одобрены планы постройки, выполненные Н.А.Шохиным, а расположение главного входа и лестницы — по проекту А.С.Каминского³¹. Уже 9 мая 1875 года приступили к возведению здания на Лубянской площади.

Возникшая на самом последнем этапе проведения конкурса фигура А.И.Монигетти только на первый взгляд кажется случайной: Ипполит Антонович служил в строительной части Дворцового управления, получал жалованье от придворного ведомства, строил для членов царской семьи. Для великого князя Александра Александровича — будущего императора Александра III — построил по собственному проекту загородный дом, выполнял отделку салонов и кают двух больших императорских яхт, занимался реконструкцией Аничкова дворца в Петербурге под императорские квартиры. В награду за составление проекта нового царского имения «Ливадия» в Крыму Монигетти был назначен главным придворным архитектором. Таким образом, Ипполит Антонович был не просто хорошо знаком с «русским стилем», но и с царствующим домом.

Организаторам музея имя И.А.Монигетти тоже было известно, ведь он являлся автором самого заметного и необычного павильона — Морского отдела — на Политехнической выставке. «По отзывам современников, домá, созданные Монигетти, привлекали роскошью внутренней отделки, изяществом фасадов и удобством внутреннего расположения»³². Когда в середине XIX века в русской архитектуре господствовала эклектика, Ипполит Антонович в духе времени часто в своих работах прибегал к смешению стилей. Позже усилилась борьба за самобытность в архитектуре, многие считали необходимым развивать национальные традиции в зодчестве, таким образом сформировалось новое стилевое направление.

Из архитекторов, которые принимали участие в проектировании Политехнического музея, приверженцами «русского стиля» были Л.В.Даль³³ и А.М.Горностаев³⁴. И.А.Монигетти тоже в своих поздних работах широко использовал мотивы древнерусской архитектуры³⁵. Так, например, павильон «Русская изба» на Всемирной выставке 1873 года в Вене был создан по его проекту³⁶. К 1875 году состояние здоровья архитектора не позволяло ему активно заниматься привычной работой, но он все-таки взялся за проектирование фасада Политехнического музея. Можно предположить, что он не мог отказать великому князю Константину Николаевичу в личной просьбе. В архиве музея сохранилось письмо Монигетти от 28 марта 1875 года, в котором он выражает свое согласие заняться составлением проекта: «Будучи предварительно призван Его Высочеством Великим Князем Константином Николаевичем, который меня уже предупредил о высылке мне планов для составления проекта музея прикладных знаний, я уже впредь приготовился им заняться…»³⁷

Полноправным соавтором И.А.Монигетти должен быть назван Н.А.Шохин, который не только доработал фасады, выполнил поэтажные планы центральной части, но при возведении, например, ее крыши применил строительные новшества: особую конструкцию «на деревянных кустах», изобретение которой, по-видимому, принадлежит самому архитектору³⁸.

Шохин, скорее всего, был и автором проекта фасада правого (южного) крыла, а проектировка поэтажных планов этого корпуса принадлежит архитектору А.Е.Веберу³⁹. Левое крыло проектировал гражданский инженер князь Г.И.Макаев⁴⁰.

Из-за проблем, прежде всего, с финансированием, строительство проходило в три очереди. Объемно-пространственная структура здания формировалась более тридцати лет. В 1877 году был выстроен центральный корпус, через десять лет приступили к строительству южного крыла, а спустя тридцать три года после начала стройки — завершены работы по возведению правого крыла. В результате, при сохранившемся общекомпозиционном решении здания, принятом в первоначальном проекте И.А.Монигетти, в процессе стройки возникали стилистические изменения в исполнении его составных частей. Правая часть здания, выстроенная в тех же, казалось бы, традициях «русского стиля», приобретает новые черты — композиционные элементы фасада «растянуты», сокращены декоративные элементы, смещен уровень этажей. Левая часть — яркий образец стиля модерн в его национальном исполнении. Асимметричное построение композиции боковых фасадов подчеркивает доминирующее значение центрального корпуса, а трехчастный северный фасад с выступающим аттиком выявляет главенствующее по отношению к окружающей застройке положение Политехнического и достойно замыкает Лубянскую площадь с юга.

9 сентября (22 сентября по новому стилю) 1904 года в газете промелькнуло короткое сообщение о том, что «…состоялась закладка левого крыла здания Политехнического музея, воздвигаемого инженером Г.И.Макаевым…»⁴¹ с Большой аудиторией. Кроме помещений Большой на третьем этаже располагались еще две изолированные аудитории на 200 человек, так называемые, «Малые аудитории», а также химическая и физическая лаборатории. На последнем этаже помещалась метеорологическая станция. В стеклянном фонаре на крыше была помещена физиологическая теплица. Все это — «для устройства лекций образовательного порядка»⁴². Строительство растянулось до 1908 года. По мнению Г.Е.Медведевой⁴³, другие здания, в которых бы сохранилась «подлинная лаборатория с обстановочным комплексом в полном сборе <имеется в виду лаборатория при химической аудитории XIX века, где готовились демонстрационные реактивы и приборы>, — нам не известны»⁴⁴

Двухсветная аудитория, оборудованная системой вентиляции, перекрытая плоским потолком без единой промежуточной опоры, со световым фонарем в центре сооружалась по проекту и под наблюдением инженера А.А.Семенова, и сразу же творение удостоилось похвал. Хотя основной инженерно-архитектурный план, задуманный автором проекта, остался до наших дней прежним, начиная с 1948 года интерьеры Большой аудитории постоянно менялись. Прежде здесь вместо нынешних кресел стояли березовые скамейки, на сцене, позади трибуны лектора, находилась стеклянная камера (вытяжной шкаф) для химических опытов, а над ней таблица с изображением Периодической системы элементов Менделеева. В центре потолка имелось застекленное пространство размером 8Ч4 метра, через которое падал дневной свет. Общая площадь Аудитории равнялась 122,8 квадратным саженям⁴⁵, в ней было 842 нумерованных и 60 ненумерованных места. Стоимость полного оборудования составила 50000 рублей. Первая лекция была проведена 11 октября 1907 г. Обществом Народных университетов.

Слушатели сразу оценили безукоризненную акустику, расчеты которой провел А.А.Семенов. Профессор Д.Н.Анучин отмечал в отчете за 1910 год, что «новая Большая аудитория Политехнического музея является лучшей аудиторией в Москве»⁴⁶. Комитет Политехнического музея постановил в честь авторов проекта поместить в аудитории мемориальную доску с надписью: «Аудитория сооружена в 1907–1908 годах по проекту и под наблюдением инженера Анатолия Александровича Семенова, при ближайшем сотрудничестве архитектора И.П.Машкова, 3.И.Иванова и инженера путей сообщения Н.А.Алексеева». За свои труды по устройству Большой аудитории Политехнического музея он был награжден чином Действительного Статского Советника⁴⁷. Возглавлял Семенов и специально созданную Комиссию Политехнического музея, следившую за строительством левого крыла.

Увы, ни эта мемориальная доска, ни память о Действительном статском советнике Семенове не сохранились. А между тем вклад этого военного инженера в создание Политехнического музея и в целом, как увидим в дальнейшем, музейного дела в Москве — огромен.

Имена архитекторов принято указывать в путеводителях и специальной литературе, а об инженерах, создававших наравне с ними памятники архитектуры, вспоминают не всегда. Алексей Семенов (1841–1917) родился в Вятской губернии, сначала учился в Константиновском военном училище, затем окончил по первому разряду курс в Николаевской инженерной академии, а позже работал в инженерном управлении Московского военного округа. В течение первых семи лет удостоился трех наград: ордена святого Станислава 3-й и 2-й степеней и ордена святой Анны 3-й степени. Летом 1871 года вышел в отставку и принял участие в организации Севастопольского отдела Политехнической выставки. Воспоминания о Крымской войне 1853–1856 годов тогда были свежи, и возникла идея «представить по возможности полную картину славной обороны Севастополя, как в боевом, так и в военно-санитарном отношении, и тем самым распространить в народе верное понимание той памятной эпохи»⁴⁸. Павильон Севастопольского отдела не уступал Морскому и располагался в Кремле на площади перед Николаевским дворцом⁴⁹. Еще в декабре 1871 года главный устроитель отдела Н.И.Чепелевский⁵⁰ выдвинул идею создать для собранных к Севастопольскому отделу материалов постоянное хранилище — Русский национальный музей: «Этот храм, воздвигнутый во славу вековой жизни русского народа, — писал он в докладе, представленном цесаревичу, — должен собрать воедино со всех концов земли русской заветные святыни народа, памятники и документы всего русского государства, изобразить в образах и картинах имена великих подвижников и деятелей и замечательнейшие события»⁵¹. И уже 9 февраля 1872 года император повелел строить таковой в Москве, ставший Историческим музеем. Архитектор В.О.Шервуд, по проекту которого возводилось здание, взял А.А.Семенова в соавторы «по технической части». Шервуд полагал, что «приходит момент ясного народного сознания, и от этого момента зависит вся наша будущность. Народу нужен ясно воплощенный образ его собственного чувства, нужен идеал, к которому стремиться». Этой исторической потребности должно было отвечать и здание Исторического музея. «Необходимо строить в России по-русски!»⁵²

А.А.Семенов активно участвовал в этой стройке. Более поздние его работы: храм во имя святителя Тихона Задонского в Сокольничьей роще (1875, воссоздание; первоначальный несохранившийся проект П.П.Зыкова); Петровско-Александровский пансион-приют дворянства (с 1945 года — НИИ нейрохирургии им. Н.Н.Бурденко); жилой дом (там же) для врачей и воспитателей с лазаретом; главный корпус (там же) с храмом во имя святителя Николая Чудотворца (все эти постройки начала 1900-х годов) и многие другие.

Кроме блока помещений, относящихся к Большой аудитории (вход, вестибюль, лестницы, «раздевальни»), вся остальная площадь крыла была занята торговыми помещениями. По поперечной оси, соединяющей Большой Лубянский и Китайский проезды был устроен двухсветный пассаж, то есть, на него выходили витрины и окна первого и антресольного этажей. Из пассажа был свободный выход на оба проезда. Впрочем, по условиям застройки во всем комплексе здания подвальный, первый и антресольный этажи сдавались в аренду под торговые помещения.

Уличные фасады Политехнического музея сохранили свой первоначальный декор и дошли до нашего времени лишь с незначительными изменениями, обусловленными ликвидацией торговых помещений. Начальные исследования цветового решения фасадов показали, что они не были монохромными как сегодня, а поверхности стен представляли сочетание белого и охристого цветов. Специалисты считают, что вероятна и более сложная окраска, характерная как для эпохи модерна, так и для эпохи эклектики. На фасаде северного крыла в трех архивольтах видна пострадавшая от времени, но укрепленная и законсервированная монументальная живопись. Исследователи приписывают ее эскизную разработку архитектору князю Г.И.Макаеву, одновременно с проектированием основавшему фонд, на средства которого и было построено крыло. Триптих выполнен в технике фрески, которая, вообще говоря, для эпохи модерна характерна, однако в Москве не привилась: здесь чаще в фасадах использовали майолику. Так что фреска на фасаде северного крыла Политехнического — редчайший памятник.

Акварельные эскизы этих фресок без подписи автора хранятся в отделе письменных источников Политехнического музея. Они символизируют поэтику человеческого труда в образах крестьянина, вспахивающего поле, и двух рабочих в кузнице, а также знание, которое олицетворяется книгой в руках ребенка в семейной группе на фоне лучей восходящего солнца. С определенной вероятностью можно утверждать, что в создании фресок принял участие художник Илья Павлович Машков, брат архитектора Ивана Павловича Машкова, участвовавшего в проектировании Большой аудитории.

Во внутреннем убранстве музея важное место занимает парадная лестница. Первоначально она «предполагалась из четырех маршей, ведущих только в 1 эт<аж>, а из 2 эт<ажа> в верхний две особые лестницы, но по непредвиденным обстоятельствам эта лестница была заменена более шикарной, но для ходьбы не совсем удобной»⁵³. Сегодня сохранился лишь эскиз светильников парадной лестницы с автографом Шохина и разрез лестницы, подписанный им же, но ни одного подписанного чертежа найти не удалось. Парадная лестница украшена декоративными элементами, символизирующими древнерусские формы.

Архитектурно-декоративное оформление центрального корпуса сохранилось в вестибюлях, в экспозиционных залах стены и потолки оформлены профилированными тягами, геометрическим лепным орнаментом, лепными плафонами. Присутствуют система разнообразных сводов; полуциркульные вверху двух - и четырехстворчатые двери с оригинальным орнаментом в филенках и латунными ручками-скобами; лестницы с чугунными литыми балясинами сложной формы; фигурные лестничные ограждения; чугунные ступени и перила винтовых лестниц; напольное покрытие (кафельная плитка, паркет, металлические плиты, метлахская плитка); кафельные печи; мебель; зеркала. Интерьеры Политехнического музея пострадали больше всего в зонах, не использовавшихся под музейные цели. «При расчистках стен под 20-25 слоями краски обнаружена первоначальная отделка — гипсовая штукатурка, имеющая специфическую пропитку, внешне делающая ее похожей на искусственный мрамор. Поверх нее накладывались очень тонко градированные колера. Подобную систему покраски еще предстоит изучить. Что касается самих лестниц, то первые расчистки поручней показали здесь наличие искусственного мрамора»⁵⁴.

Не только уникальные коллекции, которые видят посетители, но и практически все элементы, образующие внутренние пространства музея — стены, полы, лестницы, плафоны, светильники, — являются подлинными экспонатами. И даже если в результате грядущей реконструкции музея их по причинам естественной ветхости не удастся сохранить на своих местах, образцы их могут войти в фонд ныне, увы, не существующего, однако бывшего в начале ХХ века Архитектурного отдела музея.

Помимо хорошо известных, в Политехническом музее множество внутренних лестниц, недоступных посетителям, причем все они не похожи друг на друга. Например, у лестницы в подвальной части даже самые простые марши монументальны: крашеное литье, доломитовые ступени, колонки с кубическими капителями — это стилистические русско-византийские элементы, проходящие через многие помещения музея.

До самого последнего времени торшеры парадной лестницы были окрашены привычной для современных посетителей белой краской. Сегодня они предстают в соответствующем стилю ярком облачении, как, считают реставраторы, они и были замыслены. Исследования показали, что сделаны торшеры из гипса, что является беспрецедентным для предметов декоративно-прикладного искусства конца XIX века.

В интерьерах сохранились подлинные стеклянные плафоны; керамические полы и паркетные, из колотого дуба. Есть и редкие элементы советского периода, достаточно удачно вписанные в исторические интерьеры.

На здание Политехнического музея долгое время не обращали должного внимания. Лишь в конце 1990-х годов оно было внесено в список вновь выявленных объектов культурного наследия. «Политехнический — современник Исторического музея. Но если здание последнего общепризнанно уникальным памятником архитектуры федерального значения, то, что касается Политехнического, федеральный статус памятника имеет только его Большая аудитория»⁵⁵.

Политехнический музей — одно из первых в России зданий общественного назначения, внутренняя и наружная отделка которого была выполнена в русском стиле. Он открыл целую серию построек подобного рода в центре Москвы. «Спутник зодчего по Москве» за 1895 год сообщал: «Можно надеяться, что возрождение русского зодчества, начатое Москвою, будет продолжаться и постепенно прогрессировать; первыми из общественных зданий, построенных в русском стиле, являются Политехнический и Исторический музеи, позднее театры Корша и Парадиз, Городская дума, Верхние и Средние городские торговые ряды»⁵⁶.

Хочется привести совершенно справедливые слова И.П.Машкова, относящиеся к архитектуре первопрестольной последних десятилетий XIX века: «В рассматриваемый период времени Москва значительно изменила свою физиономию, вследствие множества появившихся новых зданий, как общественных, так и частных. В это сравнительно короткое время некоторые части города стали совершенно неузнаваемы; между прочим, появилось несколько грандиозных зданий, которые по значению и размерам своим, являются одними из выдающихся зданий Европы»⁵⁷.

Одно из них — здание Политехнического музея на Лубянской площади — и в наши дни зримо свидетельствует о таланте и высоком профессионализме отечественных зодчих, сумевших в конце XIX — начале ХХ века украсить древний город прекрасным архитектурным памятником, требующим от нас, людей XXI века, заботы и внимания.

 

Примечания

¹ Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. Париж, 1990. С.14.

² Императорское общество любителей естествознания, антропологии и этнографии (ИОЛЕАиЭ) основано при Московском университете в 1863 г. и первоначально, до 1871 г. называлось «Общество любителей естествознания» (ОЛЕ).

³ Общеобразовательный Политехнический музей в Москве. Мнение А.П.Богданова // Известия ИОЛЕАиЭ. Т. XV. М., 1874.

⁴ Политехническая выставка 1872 г., крупная выставка промышленных, сельскохозяйственных, военных, научно-технических и культурных достижений Российской империи, посвященная двухсотлетию со дня рождения Петра I. Проходила с 30 мая (12 июня) по 1 (13) сентября.

⁵ Московские ведомости. 1870, 5 мая.

⁶ Вестник Московской политехнической выставки. 1872. №28. С.2.

⁷ Карл Юльевич Давидов (Давыдов) (1938–1889) — русский виолончелист и композитор, дирижировал симфоническими оркестрами.

⁸ Александр Михайлович Додонов (1837–1914) — оперный певец, тенор. Солист Большого театра.

⁹ Пречистенка, 7, городская усадьба Всеволожских. В 1867 г. усадьбу купил купец М.В.Степанов, который перестроил дом. В его центральной части был яхт-клуб, а в крыльях — квартиры. Политехнический музей помещался здесь в 1872–1877 гг. Потом в доме находился штаб Московского военного округа. В настоящее время — административное здание. В некоторых источниках «домом Степанова» ошибочно называют усадьбу по адресу Пречистенка, 32, также являющуюся памятником архитектуры XVIII–XIX вв. (бывший дом П.Охотникова).

¹⁰ Делла-Вос В.К. Речь при открытии Музея прикладных знаний // Материалы, касающиеся устройства музея, речи, произнесенные при его открытии 30-го ноября 1872 года, и отчет высочайше учрежденного комитета музея за первый год его существования по 30-ое ноября 1873 года. // Известия ИОЛЕАиЭ. Т. XV. М., 1874.

¹¹ Щуровский Г.Е. Речь при открытии Музея прикладных знаний // Известия ИОЛЕАиЭ. Т. XV. М., 1874.

¹² Открытие Московского музея прикладных знаний (Политехнического) в здании на Лубянской площади, 30 мая 1877 года // Известия ИОЛЕАиЭ. Т. XXXVI. Вып. 3. М., 1883. С. 12.

¹³ Здание Политехнического музея в Москве. 1874-1877 гг. // Стасов В.В. Избранные сочинения. Т. 2. М., 1952.

¹⁴ Имеется в виду владение: дом № 3 по Воздвиженке, принадлежавший в XVIII в. Нарышкиным, а затем Трубецкому, в 1826 г. был куплен казной для Горного управления, которое находилось здесь около 50 лет.

¹⁵ Материалы, касающиеся устройства музея, речи, произнесенные при его открытии 30-го ноября 1872 г., и отчет высочайше учрежденного комитета музея за первый год его существования по 30-ое ноября 1873 года // Известия ИОЛЕАиЭ. Т. XV. М. 1874. С.17.

¹⁶ Там же.

¹⁷ Анатолий Петрович Богданов (1834–1896) — русский антрополог XIX в., зоолог и историк зоологии, организатор первых антропологических учреждений и популяризатор естественно-научных знаний. Президент ИОЛЕАиЭ с 1886 г.

¹⁸ Первый (верхний) Кремлевский сад (открыт 30 августа 1821 г.) расположен вдоль Манежной площади у стен Кремля. Всего существовало три сада. Переименованы в честь Александра I в Александровские в 1856 г., а затем стали именоваться общем названием: Александровский сад. Тем не менее, и позже Александровский сад часто именовали Кремлевским, что вызывало некоторую путаницу. В Кремле же расположен Тайницкий сад (или сквер), иногда называемый Кремлевский.

¹⁹ Площадь, равная 1,14 гектара.

²⁰ Николай Александрович Шохин (1819–1895) — архитектор и реставратор, действительный статский советник.

²¹ Эмиль Трел, французский архитектор. Также: Проекты и программы построек в Кремлевском саду (1874).

²² Генрих фон Ферстель (1828–1883) — австрийский архитектор, крупнейший представитель историзма в архитектуре, барон.

²³ Материалы для истории устройства музея … Т. XXII. С.130.

²⁴ Борисова Е.А. Русская архитектура второй половины XIX века. М., 1979. С.289.

²⁵ Материалы для истории устройства музея… Т. XV. С. 144-145.

²⁶ Иероним Севостьянович Китнер (1839–1929) — архитектор. Окончил Строительное училище в С.-Петербурге.

²⁷ Ипполит Антонович Монигетти (1819–1878) — российский архитектор, акварелист, академик архитектуры.

²⁸ Материалы для истории устройства музея... Т. XV. С. 156-157.

²⁹ Отдел письменных источников Политехнического музея (ОПИ ПМ). Ф.100. Оп. 2. Ед.хр. 16503/ 231. Л.1.

³⁰ ОПИ ПМ. Ф.100. Оп. 2. Ед.хр. 16521/44. Л.1.

³¹ Александр Степанович Каминский (1829–1897) — крупнейший московский архитектор. Автор первого здания Третьяковской галереи и многих зданий в Москве; строитель Преображенского собора Николо-Угрешского монастыря Московской епархии.

³² Листов В.Н. Ипполит Монигетти. Л., 1976. С.47.

³³ Лев Владимирович Даль (1834–1878) — российский архитектор, сын известного лингвиста. Автор проектов нового ярмарочного собора и церкви святых Косьмы и Дамиана в Нижнем Новгороде.

³⁴ Алексей Максимович Горностаев (1808–1862) — русский архитектор и художник. Автор дачных построек на Аптекарском и Каменном островах, надгробных памятников в СПб., работал на Валааме, в Троице-Сергиевой пустыни, в Старой Ладоге и др.

³⁵ Борисова Е.А. Указ. соч. М., 1979. С.229.

³⁶ Стасов В.В. Нынешнее искусство в Европе: художественные заметки о всемирной выставке 1873 года. СПб., 1874. С.27.

³⁷ ОПИ ПМ. Ф.100. Оп. 2. Ед.хр. 16503/ 99. Л.1.

³⁸ Шохин Н.А. Исторический очерк постройки Музея прикладных знаний. М, 1894. С.12.

³⁹ Август Егорович Вебер (1836–1903) — русский архитектор. Автор комплекса зданий завода «Пиво-медоваренное Товарищество Калинкина СПб-М», «Уголок дедушки Дурова» и других зданий в Москве.

⁴⁰ Георгий Иванович Макаев (1871–1916) — русский архитектор. Автор доходного дома Тарховой на углу Казарменного и Подсосенского переулков, памятника северного модерна.

⁴¹ Московские ведомости. 1904. 9 сентября.

⁴² Хроника событий Большой аудитории 1907–2007 гг. Сайт: http://eng.polymus.ru/rv/100y/index.php.

⁴³ Галина Ефимовна Медведева — главный архитектор проектов Института «Спецпроектреставрация», лауреат Государственной премии России 2002 г.

⁴⁴ Медведева Г.Е. Политехнический музей — уникальный памятник архитектуры. Выступление на Круглом столе по проблемам реконструкции Политехнического музея 18 апреля 2007 г. Сайт: http://eng.polymus.ru/rv/?s=246.

⁴⁵ Около 560 кв. м.

⁴⁶ Хроника событий Большой аудитории 1907–2007 гг.

⁴⁷ Центральный исторический архив г. Москвы. Ф.227. Оп.1. Дд. 206, 214.

⁴⁸ Василенко А., Василенко Н. По заветам Святителя Тихона Задонского // Московский журнал. 2003. №9.

⁴⁹ Николаевский дворец построен в 1775–1776 гг., стоял он на земле Чудова монастыря и именовался Чудовым дворцом. В 1818 г. дворец выкупили для будущего императора Николая I и стали звать Николаевским. Позже, когда построили Большой Кремлевский дворец, Николаевский переименовали в Малый Николаевский дворец. В 1929 г. он был снесен вместе со строениями Чудова и Вознесенского монастырей.

⁵⁰ Николай Ильич Чепелевский (?–1886), полковник, один из устроителей Севастопольского отдела Политехнической выставки 1872 г., в ходе подготовки которой оформилась мысль о необходимости основания в России национального исторического музея. Н.И.Чепелевский возглавил Исполнительную комиссию при Управлении музея. В 1873–1877, 1880 гг. был товарищем Председателя управления Российского Исторического музея.

⁵¹ Муравьев В.Б. Святая дорога. М., Изографус, Эксмо, 2003.

⁵² Василенко А., Василенко Н. Указ. соч.

⁵³ Шохин Н.А. Указ. соч. С.18.

⁵⁴ Медведева Г. Е. Указ. соч.

⁵⁵ Игнатова О. Политех ждет новая жизнь // Российская газета (Столичный выпуск). 2010. №5328 (249). 3 ноября.

⁵⁶ Спутник Зодчего по Москве : издание Московского архитект. о-ва для членов 2-го Съезда рус. зодчих в Москве / Под ред. И.П. Машкова. М., 1895. С.99.

⁵⁷ Там же. С.98.