130 лет со дня рождения А.А.Блока

В.Шудибиль

Рыцарь-поэт

Вторая половина и особенно завершение 2010 года богата на памятные даты, связанные с русской литературой. Ровно век миновал как ушел из Ясной поляны и умер на заштатной станции Астапово великий старец Лев Николаевич Толстой и закатилось «солнце над Россией». 100 лет тому назад Блок писал: «1910 год — это смерть Комиссаржевской, смерть Врубеля и смерть Толстого. С Комиссаржевской умерла лирическая нота на сцене, с Врубелем — громадный личный мир художника, безумное упорство, ненасытность исканий — вплоть до помешательства. С Толстым умерла человеческая нежность — мудрая человечность». В октябре-ноябре этого года исполнилось 125 лет Велемиру Хлебникову, 140 лет И.А.Бунину, а через десять лет родились столь ненавистные ему поэты-символисты Андрей Белый и Александр Блок.

Блок появился на свет 15 ноября (по старому стилю) 1880 года в ректорском доме С.-Петербургского университета, где дед его, профессор А.Н.Бекетов был ректором. Символично, что первой приняла ребенка на руки его прабабушка А.Н.Карелина (Семенова), учившаяся у П.А.Плетнева, прекрасно знавшая А.Дельвига и Е.Боратынского, встречавшаяся с декабристами и Пушкиным. Она как бы связала будущего поэта с Пушкиным и его временем. И все же остается загадкой, как у болезненного, избалованного обожающими его женщинами — матерью и тетушками ребенка («Он был заботой женщин нежной от грубой жизни огражден») вырос поэт-рыцарь, ставший для целых поколений олицетворением поэтической души России. В плане поэмы «Возмездие» Блок писал о своем герое, в котором явственно улавливается он сам: «С детства он молчал, и все сильнее в нем накаплялось волнение, беспокойное и неопределенное. Между тем близилась Цусима и 9 января». Действительно, какая громадная и сложная внутренняя душевная работа должна была произойти, какие бури и тревоги бушевать в сердце, чтобы со временем поэт мог так сказать о своей Музе:

Есть в напевах твоих сокровенных
Роковая о гибели весть.
Есть проклятье заветов священных,
Поругание счастия есть.

И такая влекущая сила,
Что готов я твердить за молвой,
Будто ангелов ты низводила,
Соблазняя своей красотой…

<…> Я хотел, чтоб мы были врагами,
Так за что ж подарила мне ты
Луг с цветами и твердь со звездами —
Всё проклятье своей красоты? <…>

Трудный путь Александра Блока, поэта и человека, пролегал среди войн и революций рубежа двух веков, двух эпох. Этапами его были — конец «железного» XIX века, русско-японская война, революция 1905 года, первая мировая война, февральский и октябрьский перевороты и, наконец, после создания гениальной поэмы «Двенадцать», когда разрушилось его романтическое приятие революции как «очистительной бури» — смерть.

Но, конечно, великие стихи не рождаются из политической реальности, нужна особая душевная организация, особый строй, чувствительность и тонкость, чтобы трансформировать в вечные лирические строки и образцы казалось бы самое простые, обыденные, даже сиюминутные.

Идем по жнивью, не спеша,
С тобою, друг мой скромный,
И изливается душа,
Как в сельской церкви темной.

Осенний день высок и тих,
Лишь слышно — ворон глухо
Зовет товарищей своих,
Да кашляет старуха.

Овин расстелет нищий дым,
И долго под овином
Мы взором пристальный следим
За лётом журавлиным…

Летят, летят косым углом,
Вожак звенит и плачет…
О чем звенит, о чем, о чем?
Что плач осенний значит? <…>

Поэт-романтик, воспринимавший мир «музыкально», Александр Блок уловил и необъяснимо сумел передать в стихах своих обостренное ощущение времени, то чем был напоен напряженный воздух рубежа двух эпох, а так теперь мы понимаем и двух миров. Видимо, поэт предчувствовал это и отсюда его так сильна трагическая нота (что ощутила Анна Ахматова, назвавшая Блока «трагическим тенором эпохи»).

Не случайно современники называли его «поэтом-рыцарем» и даже поэтические противники преклоняли голову перед его личностью и талантом. «Поэтом милостью Божией и человеком бесстрашной искренности» называл его А.М.Горький. «Неужели его пошлют на фронт? Ведь это всё равно, что жарить соловьев», — сказал Николай Гумилев Анне Ахматовой, когда они встретили Блока на Царскосельском вокзале в начале Первой мировой войны. И лишь И.А.Бунин был непреклонен спокойно не мог даже слышать имя Блока. «Всю жизнь Блок был для него раной, — вспоминает Н.Берберова, — и весь символизм, мимо которого прошел, чем-то противным, идиотским, ничтожным, к которому он был либо глух, либо яростно враждебен <…> — и совсем он был не красивый, — однажды воскликнул Бунин, говоря о Блоке, — я был красивее его!» Эта наивная, почти детская ревность последнего классика, конечно, никак не умиляет величия Блока, а говорит о страстности и нетерпимости гениального художника, естественно не желавшего делить с младшим современником место на литературном Олимпе.

И.А.Бунин после революции прожил долгую и тяжелую эмигрантскую жизнь, получил Нобелевскую премию, пережил Вторую мировую войну, а Блок умер в Петрограде молодым, в 40 лет, умер от болезни сердца, нервного истощения, «отсутствия воздуха», о котором с такой убеждающей силой говорил в речи «О назначении поэта». Как и Гоголь, он умер от отсутствия воли к жизни, когда перестал слышать «мировой оркестр» и не мог уже в этой убийственной тишине писать стихи.

Остались книги — «Стихи о Прекрасной даме», «Нечаянная радость», «Земля в снегу», «Снежная мама», «Ночные часы», «Стихи о России», «Седое утро», «За гранью прошлых дней», « Соловьиный сад», «Ямбы», «Двенадцать» — это почти все основные прижизненные сборники Блока. Были еще «Собрания Сочинений», пьесы, статьи, переводы.

«Кто захочет понять, — писал Блок, — пусть поймет неумолимую логику этих малословных книг. Кто захочет больше — поверить, — пусть верит, что не победит и Судьба. Ибо в конце пути, исполненного падений, противоречий, горестных восторгов и ненужной тоски, расстилается одна вечная и бескрайняя равнина — изначальная родина, может быть, сама Россия». В эти слова, сказанные поэтом еще в 1908 году мог бы он поверить и в самом конце пути. «Открой мои книги», — призывал Блок к нам, в далекое будущее. За свою короткую и страстную недолгую жизнь он сделал очень многое. И пока будет существовать Россия и великая русская литература, в созвездии первых имен всегда будет сиять звезда Александра Блока.