Дмитрий Смолев

Коллекция, связующая времена

Когда мы используем выражение «традиционное искусство», то невольно противопоставляем эту изобразительную культуру всякого рода новациям. На терминологическом уровне, то есть почти «автоматом», любые станковые произведения (то есть живопись и графика в их привычном понимании) выводятся за рамки «современного искусства», contemporary art. Можно долго рассуждать о том, почему так вышло, но важнее все-таки понимать, что термины не всегда адекватно описывают реальное положение дел. В действительности связь между культурой прошлого и настоящего не носит лишь пародийный характер, как может почудиться при взгляде на отдельные модные выставки. Хватает художников, которые в сегодняшней практике ощущают себя носителями и продолжателями пластических идей.

И у этих авторов находится немалое число преданных зрителей (по впечатлению, количественно такая аудитория вполне сравнима с любителями концептуализма или других прогрессивных течений). Также никуда не исчезли коллекционеры, собирающие не только «старое» искусство, но и работы, датированные нынешним рубежом веков. Все те же холсты, рисунки, акварели, гравюры...

Позвольте представить вам такого коллекционера — журналиста Ирину Стежка. Ее увлечение изобразительным искусством возникло довольно давно, в начале 80-х. И вскоре переросло в собирательскую страсть. Первыми экспонатами ее коллекции стали «Семейный портрет» кисти Натты Конышевой и акварель, написанная и подаренная Софией Дешалыт. За последующие годы «фонды» разрослись очень существенно, но стоит заметить, что каких-то радикальных отклонений от взятого поначалу курса не возникало. Этот курс, разумеется, уточнялся, корректировался, иногда разветвлялся — и все же базовым оставался и остается интерес Ирины Стежка к пластической традиции, пусть даже по-разному трактуемой разными авторами.

Дело в том, что российское искусство двадцатого века (а теперь уже и двадцать первого) может быть репрезентировано несколькими способами. Его пробуют преподносить то салонно-красивым, то революционно-авангардным, то помпезно-официальным, то цинично-актуальным.

И за всеми этими ипостасями найдется своя правда. Однако десятки лет на здешних просторах жила и не умирала, так сказать, «формалистическая» тенденция, выражавшая глубинные устремления тонких и мыслящих художников.

В силу своей рафинированности эта линия никогда не находила поддержки большинства, массы – и все-таки ее не без оснований считают одной из важнейших в нашем искусстве. Не исключено, что когда-нибудь признают и самой важной, но не станем увлекаться прогнозами... Так вот, именно подобного свойства репертуар занимал Ирину Стежка с первых коллекционерских шагов. Он же определяет ее «политику» и поныне.

Конечно, невозможно сформулировать в одном предложении или в одном абзаце весь спектр интересов. В собрании найдутся работы безусловных классиков, вроде Владимира Фаворского, Константина Сомова, Петра Митурича, холсты основоположников «сурового стиля» Андрея Васнецова и Павла Никонова, опусы андерграундных авторов Анатолия Зверева и Владимира Яковлева, а также произведения художников, которых не столь легко зачислить в ту или иную «категорию» — порою просто по причине неразработанности классификации. Что называется, «искусствоведы по-прежнему в долгу...» Но дефиниции в любом случае только помогают разобраться в сущности того или иного явления искусства, а вовсе эту сущность не исчерпывают. Так что не стоит, пожалуй, стремиться повесить ярлык на каждого автора и тем более на каждый экспонат этой коллекции. Работы умеют говорить за себя, и их можно увидеть на сайте (http://www/ irina-artconsultant.de/).

Про истинное собирательство (иначе говоря, осуществляемое не ради модного поветрия или одних лишь выгодных инвестиций) надо бы понимать две важные вещи. Во-первых, оно часто окрашено личным вкусом и не следует строго за искусствоведческими концепциями, расчленяющими «общий поток» на периоды и направления. Коллекционер бывает ведом собственной интуицией, и по мере накопления опыта доверяет ей все больше и больше. Эта субъективность отнюдь не родственна произволу, в ней имеется своя логика — иной раз даже более убедительная, чем в схоластических рассуждениях об истории искусства. Во-вторых, коллекционер (настоящий, напомним) не довольствуется только теми произведениями, что попадают на арт-рынок по типовым каналам. В собирателе непременно бьется исследовательская жилка.

Он склонен передвигаться не слишком избитыми дорогами, самостоятельно «выходить» на неведомых для него авторов, выуживать то, что не лежит на поверхности.

Упомянутые качества в полной мере свойственны и Ирине Стежка. Она готова тратить время и силы на то, чтобы открывать для себя все новых и новых художников («новых» не обязательно в смысле «никому не известных», а тех, кто не попадал прежде в орбиту ее внимания). В результате «списочный состав» коллекции насчитывает десятки имен. Причем со многими из авторов Ирина поддерживала и поддерживает не только деловые, но и дружеские отношения. Такая модель поведения вовсе не предписана коллекционерским «кодексом», но для Стежка она органична и естественна. Для нее любой художник — это не «станок» для создания «изобразительной продукции», а прежде всего уникальная личность, чьи произведения как раз и выражают персональные особенности автора. Неудивительно, что при таких внутренних установках собирательство во многом определяет и круг знакомств, и даже образ жизни в целом.

Пожалуй, именно небезучастность к судьбам и творческим карьерам «своих» авторов подвигла Ирину Стежка несколько лет назад заняться издательскими проектами в сфере изобразительного искусства. Здесь необходимо заметить, что, вопреки распространенному заблуждению, коллекционирование далеко не всегда и вовсе не обязательно подразумевает некое стяжательство, тихое затаскивание в свою «норку» добытого там и сям.

Толковый, думающий коллекционер не чужд меценатству и популяризации того материала, который занимает его мысли и чувства. Для Ирины наиболее приемлемым способом не оставаться в стороне и внести какой-то вклад в продвижение любимого ею искусства стало издательское дело. Неутомимые поиски спонсоров и стремление расширить круг авторов, «охваченных» монографическими публикациями, привели к тому, что за последние годы увидели свет больше десятка альбомов. Упомянем лишь нескольких художников, чьи имена помещены на обложках: Андрей Васнецов, Павел Никонов, Юрий Ларин, Май Митурич, Лазарь Гадаев, Борис Бомштейн, Николай Попов. Эта работа продолжается, потому велика вероятность, что перечень со временем заметно разрастется.

Два года назад Ирина Стежка перебралась на жительство в Германию, в старинный город Эсслинген рядом со Штутгартом.

Однако связь ее с российским искусством и с художниками на этом не обрывается, а лишь приобретает иное качество. Свою основную цель она видит в том, чтобы приобщить немецкую публику к той эстетике, которая ей самой, Ирине Стежка, понятна и интересна. Надо сказать, задача непростая: в Германии часто можно столкнуться с предубеждением, что искусство из России расположено в стороне от системообразующих мировых трендов. Но героиню нашей статьи это обстоятельство не пугает.

Она по-прежнему уверена, что ей удастся выстроить нишу, где бы поместилось все то, что ей дорого. Дело идет к появлению в Эсслингене галереи русского искусства. Во всяком случае, именно оно должно в политике галереи превалировать над любым остальным. К слову, за время пребывания в Германии Ирина Стежка обзавелась еще одним увлечением. Она собирает печатную графику немецких и — шире — западных художников ХХ века.

В коллекции появились гравюры и литографии Эмиля Нольде, Эрнста Людвига Кирхнера, Макса Пехштейна, Пабло Пикассо, Марка Шагала и целого ряда других знаменитых авторов. Впрочем, новая сфера интереса не противоречит прежней — хотя бы потому, что они обе базируются на подлинном искусстве. Кстати, история с западной графикой демонстрирует неугасающее желание находить изюминку в том, что еще вчера могло казаться неведомым и даже чуждым... Такая линия поведения вполне сообразуется с собственными словами Ирины Стежка: «Коллекционирование — это всепоглощающая страсть. Но для меня это не страсть обладания предметом, а страсть к познанию нового, что открывает тебе только настоящее искусство».