Владимир Потресов

Плач по Военторгу

В конце августа этого года в столице приступили к сносу здания Военторга на Воздвиженке, несомненного образца московского модерна, сохранявшего уникальное оформление фасадов и интерьеров, своеобразного символа города, тем более что проект здания, выполненный архитектором С.Залесским и воплощенный в 1913 году, за три года до этого получил премию Московской городской думы. Причем ведь вот что интересно: снова варварскому разрушению подвергается район, близкий к Арбату, — именно Воздвиженка, напомню, до 1658 года носила это имя.

Какая-то прямо геростратова тяга. Даже возникает смутное предположение, что каждое поколение московских чинов-ников стремится войти в историю по принципу: никто не вспомнит, кто построил знаменитый храм в Афинах, а вот имя его разрушителя сохранилось в веках, даже стало нарицательным.

Сегодня, задним числом, пытаются оправдать сносы сорокалетней давности Собачьей площадки и прилегающих улиц, мол, перестройка деревянных арбатских особняков бы-ла практически невозможна под современный стандарт жилья, да и просто реставрация дорога до безумия, что, конечно, абсурдно, но об этом можно хоть спорить. Но вот чтобы добротное — а в начале прошлого века строили добротно — здание невозможно было бы восстановить и отреставрировать, в это верится с трудом. Да и серьезные московские архитекторы смеются сквозь слезы, слушая надуманные оправдания московских начальников о сносе Военторга. Как хорошо все же, что они командуют не в Петербурге, а то какой-нибудь тамошний хозяин рынка «парковочку машин на 600» под Адмиралтейством обязательно соорудит, переоборудовав заодно это самое Адмиралтейство под очередной кабак или торжище. Даже в пережившем все страшные европейские войны польском Кракове, в границах Плант (нечто вроде нашего Бульварного кольца), я насчитал всего два здания, нарушавших общий гармоничный стиль застройки, причем, судя по архитектуре, выстроены они были не позже тридцатых годов ХХ века.

Конечно, своеобразным пришлым «инвесторам», недавно появившимся в Москве, глубоко наплевать на древнюю русскую столицу. «Деньги и только!» — их девиз. Но на то и Московское правительство и Городская дума, чтобы непомерные аппетиты укорачивать, а город от них защищать. Но увы, на запоздалые (ведь уже в марте этого года было известно, что Военторг готовят к сносу) телеграммы министра культуры России мэру Москвы и самому Президенту с мольбой не рушить Военторг в ответ было или молчание или пренебрежительные реплики от «москвичей». Якобы и не памятник архитектуры Военторг и вовсе в охранных списках не значится.

Здание Военторга сначала бросили на несколько лет, пусть разрушается, как гибнет каждое здание, оставленное без присмотра и ухода, а затем продали, объяснив наивным гражданам, что и продали-то это старинное здание в пяти минутах ходьбы от Кремля с трудом, якобы оно было так плохо, что никто из инвесторов интереса к нему не проявлял. Кроме, конечно, московских жителей, которые сначала удивлялись, что со славным домом происходит, почему он стоит заброшенный и забытый; затем возмутились, когда стали рушить его стены; а затем застыли в печали над историческими руинами. А ведь какая красивая судьба могла быть у этого единственного в своем роде памятника. Не уберегли.

Видимо, к тому идет, что в охранной зоне Московского Кремля гос-пода с рынков все сроют. Увы, сегодня Арбат, как исторический район Москвы, исчез навсегда, сохранившись лишь у старожилов в памяти, изредка освежаемой фотовыставками или публикациями. Остается рас-певать унылые баллады Окуджавы на фоне крашенных в лубочные цвета новоделов. Вспомним, что в последней четверти прошлого века напрочь нарушен исторический облик Арбатской площади, застроенной гигантом военного ведомства, поглотившим даже вестибюль станции метро и очаровательный фонтан «Мальчик с дельфином». Напротив «Праги», на углу так называемого заповедного Арбата вырос новый монстр из металла и стекла. Нечего говорить про старинные переулки — Малый Левшинский, Чистый, Большой Левшинский, 1-й Неопалимовский, Денежный и т.д., и т.д., где вытеснение исторической застройки происходит постоянно и где как ядовитые грибы вырастают «элитные» колоссы, совершенно уничтожившие типичную московскую среду, как, например, центр Галины Вишневской на Остоженке. Живущей по большей части за границей госпоже Вишневской, видимо, было глубоко наплевать, что под ее эгидой уничтожилась часть прелестной Остоженки и возник над древним Зачатьевским монастырем совершенно дикий по архитектуре коммерческий дом-урод, где застройщики «приютили» и музыку, призванную прикрыть их деяния.

А когда от здания Военторга уже почти ничего не осталось, на архитектурном совете Москвы решили поелику возможно воссоздать его фасады и сохранить что-то из интерьеров. Итог подвел главный московский строитель г-н Ресин. Вот что сказал он о здании, снос которого всколыхнул общественность: «Та дискуссия, которая развернулась сегодня <вокруг Военторга> позволила отделить котлеты от мух. Сейчас осталась котлета, ее надо поджарить, чтобы была вкуснее, и съесть.» Умри, лучше не скажешь.

К 1 октября прекрасное здание Военторга разрушили до основания. Скушала матушка Москва и эту, используя специфическую лексику ее генстроителя, «котлету». Появится в центре еще один тупой новодел. Подобно некрасовской Маше, плакала московская общественность, глядя «как лес вырубали, ей и теперь его жалко до слез». Вряд ли этот строительный бум на костях истории в Москве прекратится. Остается взять фотоаппарат и как 40 лет назад А.С.Потресов отправиться по древней столице, фиксируя для потомков руины.

Многострадальная история разрушения памятников Москвы продолжается Военторгом, гостиницей «Москва», классическим Манежем, ожидающим подкоп для очередной «парковочки», Патриаршими прудами, то ли спасенными, то ли нет окрестными жителями от новых варваров…

Редакция благодарит М.В.Золотарева за предоставление исторических фотографий.