Наталья Михайлова,

фото Вадима Некрасова

«Я жив …»

Музей В.Л.Пушкина появился в Москве

Какое счастье! Теперь с уверенностью можно сказать, что шутливое предсказание К.Н.Батюшкова сбылось:

«Умрет, забыт!» Поверьте, нет!

Потомство все узнает:

Чем жил, и как, и где поэт,

Как умер, прах его где мирно истлевает.

И слава, верьте мне, спасет

Из алчных челюстей забвенья

И в храм бессмертия внесет

Его и жизнь, и сочиненья.

В самом деле, поэт Василий Львович Пушкин не забыт. Его сочинения издаются и в XXI веке. Его жизнь представлена в книге, вышедшей в 2012 году в серии «Жизнь замечательных людей». Что же касается того, где он жил, то теперь он снова живет в доме на Старой Басманной, который 6 июня 2013 года, в день рождения великого племянника замечательного дяди, гостеприимно распахнул свои двери для всех, кто любит поэзию, кому небезразлична история и культура Москвы, нашего Отечества.

Дом на Старой Басманной (ныне № 36) В.Л.Пушкин нанял у титулярной советницы Пелагеи Васильевны Кетчер в 1824 году. Улица входила тогда в Басманную часть Москвы. В путеводителе, изданном С.Н.Глинкою в 1824 году, сообщалось:

«В части Басманной 4 квартала и 10 больших улиц, 10 приходских церквей. Там же 2 рынка, 81 домовая лавка, 391 дом, из коих две трети деревянные, 45 прудов, 11 ого­родов, 227 фонарей, 2 торговые бани. Число жителей 6092».

По Басманной ехали кареты и дрожки, спешили конные рассыльные, ходили разносчики, предлагая жителям свой товар…

Ушедший в прошлое, теперь уже позапрошлый пушкинский век… И где теперь эти пруды и огороды, торговые бани и домовые лавки?

И все же некоторые дома сохранились по сей день.

Старая Басманная, дом 15. Здесь, в доме, построенном по проекту знаменитого архитектора М.Ф.Казакова, жил князь М.П.Голицын, коллекционер, библиофил.

Дом 21. Усадьбой некогда владел «бриллиантовый» князь А.Б.Куракин.

8 сентября 1826 года во дворце, принадлежавшем уже его наследникам, состоялся бал в честь коронации Николая I. На балу был друг А.С.Пушкина С.А.Соболевский. Там он узнал о возвращении поэта в Москву из Михайловской ссылки, о том, что Александр Пушкин приехал к дяде, и С.А.Соболевский поспешил в дом Василия Львовича.

Дом 23/9. Усадьба Муравьевых-Апо­столов. В.Л.Пушкин был знаком и с И.М.Муравьевым-Апостолом, и с его женой, и с его детьми, сыновьями-декабристами.

Дом 16. Церковь святого великомученика Никиты — приходской храм, который посещал Василий Львович.

Совсем близко — и Елоховский собор, где крестили Александра Пушкина.

Недалеко от Старой Басманной, на пло­щади Разгуляй, сохранилась усадьба А.М.Мусина-Пушкина, историка, археолога, собирателя рукописей, открывшего «Слово о полку Игореве». Василий Львович бывал в его доме, созерцал живые картины, в которых участвовала мать Л.Н.Толстого.

В разное время в Басманной части жили друзья и знакомые Василия Львовича — Н.М.Карамзин, К.Н.Батюшков. П.Я.Чаадаев.

Неподалеку от дома Василия Львовича на Старой Басманной в собственном доме жила его любимая сестра Анна Львовна. Увы! В прошлом веке ее дом был снесен.

По договору о найме, В.Л.Пушкин снимал и дом с антресолями, и флигель с конюшнею, каретным сараем и погребом, обязался «если что будет разбито, изломано или утрачено, то при сдаче поправить все своим коштом». Хозяйственные постройки не сохранились. Дом же уцелел. Он выстоял во времена войн и революций. Чего только не было в его стенах: и коммунальные квартиры, и ЗАГС, и другие учреждения. К счастью, дом удалось реставрировать, восстановить его прежний облик, старую планировку. Чудом уцелели филенчатые двери, угловая печь в гостиной, фрагменты дубового паркета. Но как возродить ту жизнь, которая была здесь тогда, когда в доме жил В.Л.Пушкин, когда к нему приезжал (и не раз) А.С.Пушкин, известные поэты и литераторы пушкинского времени?

Чем наполнить эти комнаты? Где взять уже ушедшие из нашего повседневного обихода вещи, мелочи, без которых в прежние времена невозможно было обойтись? Все это стоило больших усилий, трудов, неустанных поисков не только экспозиционеров, фондовиков, реставраторов — сотрудников Государственного музея А.С.Пушкина (дом-музей В.Л.Пушкина создан на правах его отдела), но и многих других организаций, фирм, коллекционеров, многочисленных друзей музея, дарителей.

Разумеется, и собранная ранее Государственным музеем А.С.Пушкина коллекция предметов мебели и убранства, произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства, скульптуры, книг, журналов и альманахов XVIII – первой трети XIX века, и то, что было специально приобретено или же получено в дар для музея В.Л.Пушкина, позволили наполнить, «обжить» восемь комнат дома. Особую ценность представляют в свое время полученные в дар от К.А.Марцишевской книга с надписью В.Л.Пушкина — единственное прижизненное издание его стихотворений 1822 года, автограф его патриотического послания «К жителям Нижнего Новгорода» 1812 года. И еще одна книга — сочинения господина де Лану «Сцены для театра» — ее Василий Львович привез из Парижа, оставил на титульном листе свою подпись. Благодаря А.В.Руденцову на аукционе в Лондоне был приобретен уникальный альбом Е.А.Демидовой с автографами знаменитого трагика Тальма (у него, будучи в 1803 году в Париже, Василий Львович брал уроки декламации), поэта Мильвуа, многих других деятелей французской культуры и с записанными собственноручно В.Л.Пушкиным тремя ранее неизвестными его стихотворениями на французском языке (этому альбому была посвящена публикация в «Нашем наследии»). В дар от Российского фонда культуры музею был передан альбом Е.И.Бибиковой, урожденной Муравьевой-Апостол, с рисунком К.Н.Батюшкова, запечатлевшего московского стихотворца на прогулке по Тверскому бульвару. Столовое серебро Сонцовых (сестра Василия Львовича, Елизавета Львовна, была замужем за М.М.Сонцовым), конечно же, украшает дом, заставляя нас вспомнить шутливые стихи А.С.Пушкина, посвященные покойной тетушке Анне Львовне:

Была ты Лизаветой Львовной

Любима больше серебра;

Матвей Михайлович, как кровный,

Тебя встречал среди двора.

А как важны для нас вещи, которые «помнят» Василия Львовича — диван и кресла из подмосковного имения Апраксиных Ольгово, славившегося своими праздниками (там не раз бывал наш герой, принимая в них деятельное участие), люстра из Архангельского (и у князя Н.Б.Юсупова в его имении бывал В.Л.Пушкин, привозил туда иностранных путешественников), бра и книжный шкаф из Остафьева, имения князя П.А.Вяземского (и в Остафьеве Василий Львович был всегда дорогим и желанным гостем).

Всего не перечислишь…

Сегодня кажется, что так было всегда — натертый до блеска паркет, нарядные шторы на окнах, сверкающий хрусталь, золоченая бронза, изящная мебель из карельской березы и красного дерева, живописные полотна и графиче­ские листы конца XVIII — первой трети XIX века. Ведь если П.А.Плетнев, издатель «Стихотворений Василия Пушкина», интересовался, какую бумагу, простую или веленевую, выбрать для издания такого щеголя, каков сочинитель стихотворений, то почему бы не обставить залу, гостиную, столовую с неким щегольством — ведь там радушный хозяин принимал гостей и, конечно же, хотел, чтобы в его доме все было обустроено наилучшим образом. В кабинете в трех шкафах — множество книг и в кожаных переплетах с золотым тиснением, и в бумажных издательских обложках — современник вспоминал о том, что книги в три ряда стояли на полках би­блиотеки В.Л.Пушкина, книжному собранию которого завидовал даже владелец собрания из 40 тысяч книг граф Д.П.Бутурлин.

В кабинете, среди книг и портретов любимых авторов, Василий Львович сочинял стихи, беседовал с друзьями о литературе, читал творения дорогого племянника, поэтической славой которого всегда гордился:

Руслан, Кавказский пленник твой,

Фонтан, Цыганы и Евгений

Прекрасных полны вдохновений!

Они всегда передо мной,

И не для критики пустой.

Я их твержу для наслажденья.

Рядом с кабинетом — камердинерская, где жил камердинер Игнатий (и он тоже сочинял стихи). Но все же здесь главное — проза жизни: платяной шкаф, рукомой, ретирадное кресло… И еще — предметы утвари XVIII–XIX веков, обнаруженные во время реставрации здания…

Подлинность пространства, наполняющих его вещей, искусно воссозданные некоторые предметы образуют ни с чем не сравнимое ощущение путешествия в прошлое, — путешествия отнюдь не модного сейчас виртуального, а истинного, реального. Вот она, передняя, в которую вошел А.С.Пушкин 8 сентября 1826 года, когда после аудиенции у Николая I в Чудовом дворце Кремля отправился к дяде на Старую Басманную. На диване можно увидеть верхнюю одежду пришедших в дом гостей, на столике у зеркала — их визитные карточки (кстати, каждый из современных гостей Василия Львовича может положить сю­да и свою визитную карточку. Интересно будет посмотреть на них через 1,5–2 века). Вот она, зала, где дядя и племянник встретились после десятилетней разлуки: А.С.Пушкин, к этому времени уже признанный первым поэтом России, и постаревший, страдающий подагрой, но все же сохранивший свою веселость В.Л.Пушкин. В гостиной собирался цвет московской литературы, поэты и писатели: бывший ми­нистр юстиции, поэт И.И.Дмитриев, издатель «Мос­ковских ведомостей», поэт князь П.И.Шаликов, поэт, князь П.А.Вязем­ский. Гостями В.Л.Пушкина были и великий польский поэт Адам Мицкевич, и поэт А.А.Дельвиг, и поэт Д.В.Веневитинов, и издатель журнала «Московский телеграф» Н.А.Полевой. А.С.Пушкин читал в гостиной у дяди свое сочинение, которое потом было напечатано под названием «Путешествие в Арзрум…». В.Л.Пушкин, поклонник прекрасных дам, остроумный собеседник, развлекал гостей рассказами о Париже (в 1803–1804 годах он посетил Германию, Францию, Англию; в Париже представлялся Наполеону, тогда первому консулу), читал свои стихотворения.

Люблю читать мои посланья,

Люблю я слушать и других,

Люблю веселые собранья,

Люблю красавиц молодых.

В столовой собирались друзья Василия Львовича — недаром он гордился своим поваром. Здесь обедывал и А.С.Пушкин. Нередко хозяин потчевал гостей арзамасским гусем (это еще и символ веселого литературного общества «Арзамас», старостой которого был В.Л.Пушкин). Здесь звучали шутки, смех, пенились бокалы с шампанским.

Люблю я многое, конечно,

Люблю с друзьями я шутить,

Люблю любить я их сердечно,

Люблю шампанское я пить…

Кабинет — святая святых любого поэта. Здесь каждая книга, каждый предмет — особая тема. На камине — журнал «С.-Петербургский Меркурий» с первой публикацией В.Л.Пушкина — послание «К камину». Оно имело успех, вызвало много подражаний, о Василии Пушкине заговорили. На шкафу — бюст Вольтера: А.С.Шишков обвинял Василия Львовича в безверии, в том, что он читает французского безбожника. Василий Львович был принужден защищаться:

Неужель оттого моя постраждет вера,

Что я подчас прочту две сцены из Вольтера?

Я христианином, конечно, быть могу,

Хотя французских книг в камине и не жгу.

Книги Н.М.Карамзина, И.И.Дмитриева, Г.Р.Державина, А.С.Пушкина — о каждой из них в связи с В.Л.Пушкиным можно рассказать много интересного.

Особое место в доме занимает комната, посвященная поэме В.Л.Пушкина «Опасный сосед», появление которой в 1811 году было настоящей сенсацией: ее читали, переписывали, выучивали наизусть. А.С.Пушкин восхищался поэмой дяди, упомянул ее героя Буянова на страницах романа «Евгений Онегин». Современники сравнивали «Опасного соседа» с гравюрами У.Хогарта, непревзойденного мастера сатирического бытописания. Памятуя о том, что В.Л.Пушкин был страстным театралом, играл в домашних спектаклях, создатели музея соорудили сцену домашнего театра, представляющую поэму «Опасный сосед», которая связана с литературной борьбой начала XIX века. В битвах между сторонниками Н.М.Карамзина (В.Л.Пушкин был убежденным карамзинистом) и последователями А.С.Шишкова решалось будущее русского литературного языка и литературы. Это был не только спор о словах, но и полемика о просвещении, о патриотизме:

Ученым быть не грех, но грех во тьме ходить.

Невежда может ли отечество любить?

Не тот к стране родной усердие питает,

Кто хвалит все свое, чужое презирает,

Кто слезы льет о том, что мы не в бородах,

И, бедный мыслями, печется о словах!

Но тот, кто, следуя похвальному внушенью,

Чтит дарования, стремится к просвещенью.

Александру Пушкину было чему поучиться у дяди, да и нам сегодня не помешает к Василию Львовичу прислушаться.

Театр «Опасного соседа», на наш взгляд, несомненно удался художнику-дизайнеру А.Н.Конову: декорация, перенесенная на сцену с гравюры У.Хогарта из серии «Карьера распутника», лица современников Буянова в окнах — мальчишки, извозчик, девицы и бабы, гусар (это яркое зрелище создал художник-график Ю.В.Иванов), посуда, бутылки, самовар, перевернутый стул — пейзаж после битвы в борделе. И еще облака — белое и черное, с летящими навстречу друг другу золотыми стрелами и черными молниями (стрелы и молнии несут непримиримые слова карамзинистов и шишковистов: пара — двоица, тротуар — топтальник, кий — шаротык, анатомия — трупоразнятие). И еще парящие над сценой портреты литературных противников с забавными арзамасскими прозвищами. И чучело, означающее дурной вкус, — в него стрелял из лука Василий Львович во время церемонии вступления в «Арзамас». И еще воплощенная мечта арзамасцев — переплетенная в алый бархат поэма «Опасный сосед», которую арзамасцы объявили своей кормчей книгой.

Чуть не забыла сказать, что и портрет А.С.Пушкина — лицеиста, арзамасского Сверчка, конечно же, здесь представлен.

Заметим, что дом на Старой Басманной — не только музей В.Л.Пушкина, но и музей А.С.Пушкина. Он навещал дядю, делился своими литературными и житейскими планами. Василий Львович восхищался привезенной из Михайловского трагедией «Борис Годунов», чтения которой стали литературным триумфом ее автора, радовался предстоящей свадьбе племянника с Н.Н.Гончаровой, в стихах желал ему счастья. Комнаты в антресолях рассказывают об А.С.Пушкине, позволяют погрузиться в мир его московского детства. С Василием Львовичем связаны не только ранние годы великого поэта, но и его поездка в Петербург, в Царскосельский лицей, первые шаги на поэтическом поприще. В доме на Старой Басманной А.С.Пушкин мог вспоминать и сад в усадьбе князя Н.Б.Юсупова (там родители будущего поэта снимали флигель), и девочку Аграфену Янькову, живописный портрет которой украшает одну из комнат (с ней, дочерью известной мемуаристки Е.П.Яньковой, училась танцевать сестра А.С.Пушкина Ольга), и прочитанные в детстве книги, и игрушки (их также можно здесь увидеть), и бесконечно доброго, простуженного и веселого дядюшку, «писателя нежного, тонкого, острого», указавшего племяннику путь в поэзию, «сосватавшего» его с музами.

Как все-таки хорошо, что и мы теперь можем прийти в дом на Старой Басманной в гости к Василию Львовичу Пушкину, который, конечно же, не предполагал, что написанные им некогда стихи в ответ на шутку друзей, распространивших слух о его мнимой смерти:

Я жив.

И этот слух не лжив,

— сегодня могут восприниматься как пророчество.